Взяв что-то утром, забывал к вечеру, отдав вечером, забывал к утру; идя по
дороге, забывал, что надо идти, а в доме забывал, что надо сидеть; сегодня не
помнил о том, что было вчера, завтра не помнил о том, что выло сегодня. Вся
семья о нем очень печалилась. Решили позвать гадателя. Тот погадал на панцире
черепахи, но ответа не дал. Позвали колдуна, тот прочел заклинания, но не
прогнал несчастия. Позвали врача, тот долго лечил, но болезнь не прошла.
Наконец  вызвался   излечить больного некий конфуцианец из царства Лу. Жена и
сыновья Хуацзы предложили за снадобья половину всего своего имущества.
Конфуцианец же сказал:
- Эту болезнь невозможно разгадать по линиям на панцире черепахи, невозможно
изгнать заклинаниями и вылечить лекарствами. Не я попытаюсь вернуть его к
мыслям и заботам. Может быть, и вылечу.
Сначала конфуцианец раздел Хуацзы донага, и тот стал искать свою одежду; потом
он оставил его голодным, и тот стал искать пищу; потом он запер его в темноте, и
тот стал искать света. Конфуцианец обрадовался и сказал родственникам Хуацзы:
- Болезнь поддается лечению. Но мое искусство передается из поколения в
поколение тайно, чужие в него не посвящаются. Загородите нас справа и слева и
оставьте нас в комнате наедине на семь дней.
Ему подчинились, но никто не узнал, что он делал. Застарелая болезнь прошла за
один день.
Хуацзы очнулся и страшно разгневался. Первым делом он выгнал жену, наказал
сыновей, а потом с копьем погнался за конфуцианцем. Стражники схватили его и
спросили, почему  так поступает. Хуацзы ответил:
- Прежде, утратив память, я был безгранично свободен, не ощущая даже, существуют
ли небо и земля. А ныне я все внезапно осознал, мне вспомнились жизни и смерти,
приобретения и утраты, радости и печали, любовь и ненависть за многие прошлые
жизни. И теперь я страшусь, что с такой же силой поразят мое сердце грядущие
жизни и смерти, приобретения и утраты, радости и печали, любовь и ненависть.
Сумею ли я когда-нибудь снова хоть на миг обрести забвение?